«Откройте двери, люди, я ваш брат»
10.11.2015 16:15
Не было семьи – нет жилья; нет жилья – нет прописки, нет прописки – нет работы, нет работы – нет семьи. В таком замкнутом круге живет большинство сегодняшних выходцев из детских домов. По закону этот круг должно разорвать государство, но не всегда чиновники пытаются помочь круглым сиротам.
О том, как они справляются – наш материал.
Письмо в редакцию
НЕДАВНО в нашу редакцию поступило письмо от Алексея Антончика, бывшего воспитанника душанбинской школы-интерната. В течение нескольких лет этот молодой человек безрезультатно ходил по различным инстанциям в надежде добиться полагающегося ему по закону жилья. Его попытки успехом не увенчались, тогда Алексей решил привлечь внимание властей к проблемам сирот с помощью СМИ.
«Я – круглый сирота, воспитанник детского дома, - пишет А.Антончик. - Вместе со мной учились еще 20 сирот (в письме указываются фамилии, – прим. ред.), и у всех этих ребят такая же проблема, как у меня. Как только мы вышли за стены родного интерната, остались на улице. Хотя в статье 35 Жилищного кодекса РТ сказано, что сироты имеют право на получение жилья вне очереди».
Из содержания письма выходит, что всем бывшим детдомовцам уже по 28-30 лет. И в течение вот уже двенадцати лет они живут где придется: у знакомых, друзей, в подсобках и общежитиях, нелегально, а некоторые и вовсе на улице.
«Многие не могут устроиться на работу, так как не имеют прописки, - говорится в письме. - Без прописки не могут обратиться в медучреждения. Ребята не могут создать семьи и жить полноценной жизнью, о которой мечтает каждый. Так как в паспорте нет прописки, невозможно получить загранпаспорт, чтобы выехать из страны в поиске лучшей доли. Одним словом, замкнутый круг, из которого не вырваться без посторонней помощи. Причем это одна школа-интернат, которую ежегодно заканчивают по 50-70 сирот. Естественно, они пополняют ряды неблагополучных людей: становятся алкоголиками и бомжами. А ведь многие из них могли бы принести пользу родине, дороже которой у них ничего нет».
Мы решили встретиться с выходцами из интернатов и выслушать их истории.
История Алексея
АЛЕКСЕЙ попал в интернат №1 из детского дома №1, а туда, в свою очередь, из дома малютки №1. От него в 1986 году в роддоме отказалась мать, которую, к слову, он не корит за ее поступок, а понимающе рассуждает: «Не мне ее судить. Ей всего 16 было, наверное обстоятельства заставили».
Когда Алексей вырос, он стал искать ее через программу «Жди меня». Вскоре узнал, что мать уехала из Таджикистана в 1995 году и умерла всего четыре года назад.
«Я просто хотел увидеть ее», - говорит он.
- После окончания школы-интерната нас направили на учебу в лицей-интернат для инвалидов, где обучали сапожному делу, - продолжает Алексей. - Но я не хотел чинить обувь, поэтому написал письмо тогдашнему министру труда и занятости населения республики Рафике Мусаевой, чтобы меня перевели в ПТУ №3, где обучали специальности повара-кондитера. Она помогла. Когда в 2005 году я получил диплом, оказался на улице. Три года без определенной работы и места жительства, я скитался по своим друзьям и знакомым.
- А почему не пошли учиться в вуз, ведь есть квоты для детей-сирот?
- Хотел поступить на юридический факультет, в РТСУ, сдал документы, одна преподавательница очень хлопотала за меня. Но ей сказали: не суетись, это место занято.
В 2008 году Алексей попытался поискать счастья в трудовой миграции в России, но не смог там получить даже вид на жительство, пришлось вернуться обратно. Знакомые временно прописали его у себя, поэтому он нашел неплохую работу по своей специальности в одном из душанбинских кафе. С 2012 года регулярно обращается в различные инстанции за помощью, но никакого эффекта нет. Ходил на прием даже к вице-премьеру правительства М.Джаббори, обращался в правозащитные организации. К мэру Махмадсаиду Убайдуллаеву Алексей рвется уже третий год, но на прием его не записывают. Впрочем, в 2013 году столичная администрация все-таки поставила его в очередь на жилье.
- А куда именно вы обращались?
- Двенадцать писем на имя президента страны, три письма в хукумат Душанбе; в парламент страны - два письма, в Минтруда – два письма. Писал и в Конституционный суд РТ, и в прокуратуру Душанбе, обращался в отдельные ведомства городской мэрии, даже написал обращение к президенту России.
- А ему-то зачем? – удивляюсь я.
- Чтобы посодействовал, - с какой-то мальчишеской наивностью отвечает он.
- Ответил?
Вместо ответа он показывает мне пачки писем. Считаю - порядка двадцати. Читаю ответы - по существу ничего, мол, в курсе вашей проблемы, направляем письмо в следующую инстанцию.
История Паши
У ПАВЛА Старатенко почти такая же биография. Мама родила его с инвалидностью, уехала, оставив ребенка бабушке. Та отдала Пашу в детдом. До 9-го класса они воспитывались вместе с Алексеем в одном интернате, потом его перевели в интернат в Куйбышевский район (ныне - район Джами, – прим. ред.). В интернате, по словам Паши, было хорошо: государство заботилось о сиротах, к тому же каждый ребенок имел своего заграничного спонсора, который регулярно отправлял посылки с одеждой или деньги своему подопечному. После получения специальности сапожника в лицее-интернате для инвалидов Паша учился также на продавца-менеджера. Подрабатывал и жил у разных людей. Последние девять лет работает дворником при военном госпитале МВД РТ, получает пенсию в 213 сомони, плюс зарплату - 300 сомони.
- Я убираю «белый дом» - чищу туалеты, - рассказывает он с печальной улыбкой. - Поэтому у меня такая надбавка. Начальник госпиталя хорошо относится ко мне, выделил комнату в общежитии, где я живу еще с двумя товарищами. Мы платим за угол, за свет. В очереди за жильем в городском хукумате я числюсь за № 240. Я хорошо понимаю, что если уйду с работы, то лишусь крыши над головой. Пусть даже и временной.
История Саши
АЛЕКСАНДР Зорин тоже «отказник». Он принес с собой личное дело, полученное в интернате. Среди других бумаг он почему-то бережно показывает расписку мамы об отказе от него.
Саша рассказывает, как по окончании интерната в Куйбышевском не хотел оттуда уезжать, его сажали в автобус, а он убегал. Когда в 2002 году окончил лицей для инвалидов (хотя совсем не инвалид, но, видимо, государство хотело всех обучить сапожному делу), его и несколько других воспитанников детдома отправили в городок Табошар Согдийской области, где обещали обеспечить жильем и работой. Но там их попросту «кинули», сказав, чтобы каждый сам о себе позаботился. Через два года он вернулся обратно. В настоящее время живет в подсобке одного госучреждения. За жилье платит своей работой, поэтому зарплату ему не выдают.
- Опыт работы у меня большой – на хлопкозаводе, маслозаводе, на кожзаводе, знаю всю технологию обувного производства. Хочу поехать на заработки в Россию, но нет денег на дорогу, - с горечью рассказывает он. - Мне уже 31 год, старею, мечтаю обзавестись семьей, заботиться о детях, я ведь в детдоме вырос, хочу настоящую семью! Но если нет своего угла, о какой семье можно мечтать? Я тоже уже который год пишу в разные инстанции, но каждый раз душанбинское управление по распределению жилья отказывает, мотивируя тем, что на балансе жилья нет. Зачем тогда это управление?
История Шахрома
НО наряду с этими грустными историями встречаются и другие. Шахром Рахмонов, воспитанник школы-интерната Шахринавского района, сумел получить высшее образование и устроиться на работу в одно из самых солидных правоохранительных ведомств страны.
- Я – круглый сирота, - рассказывает Шахром. - Не помню, как попал в детдом, но хорошо запомнился случай, когда в одном из отделов милиции, где случайно оказался вместе с одной русской девочкой, увидев людей в форме, сказал, что обязательно буду военным. Позже меня с этой девочкой по имени Влада оформили в Шахринавский детдом, она была немного старше и всегда меня защищала. Теперь она тоже военнослужащая, работает в одном из подразделений МВД РТ.
В 2011 году, когда Шахром окончил интернат, с ним и другими желающими посвятить себя военной работе, провели собеседование представители Агентства по госфинконтролю и борьбе с коррупцией. Шахром, а также четверо других выходцев из интернатов, согласно подписанному соглашению между антикоррупционными ведомствами Казахстана и Таджикистана, попали на учебу в Казахстанскую академию финансовой полиции и борьбы с коррупцией (г.Астана). По поручению тогдашнего главы ведомства Фаттоха Гоиба все пять курсантов были обеспечены стипендией и авиабилетами на время учебы.
По рассказам Шахрома, во время каникул он приезжал в родной интернат, все преподаватели во главе с директором Мушараффой Шариповой относились к нему с материнской любовью. Теперь по-отцовски его опекают в городском управлении по борьбе с коррупцией, где он сейчас работает стажером-оперуполномоченным отдела по борьбе с коррупцией и преступлениями, имеющими коррупционный характер. Его начальник, генерал-майор юстиции Джамшед Гулмамадзода, временно выделил молодому офицеру комнату в общежитии текстильного комбината.
Однокурсники Шахрома тоже хорошо устроены – двое работают в головном аппарате Агентства, двое – в Согдийском управлении антикоррупционного ведомства. По словам Шахрома, директор Агентства по госфинконтролю и борьбе с коррупцией Рустами Эмомали обещал всех пятерых воспитанников детдомов обеспечить жильем.
- Родина по-матерински заботилась обо мне, теперь и я буду ей преданно служить, - говорит Шахром.
«Кроме Бога мы никому не нужны»
«МЫ обязаны исполнять свою важную миссию в деле социальной защиты сирот, чтобы каждый из них чувствовал себя свободным и смог направить свои умственные и физические силы на реализацию стратегических целей государства», - отмечал на встрече с сиротами в 2013 году президент страны Эмомали Рахмон.
Тогда же он сказал, что «обязанности государства в направлении социальной защиты сирот, несмотря на определенные финансово-экономические проблемы, будут выполнены». Жаль, что этого не понимают или не хотят понимать на местах те, кто обязан им помогать.
- Может быть, президент не знает о наших проблемах? – спрашивает Алексей. - Если бы он знал, тем, кто ответственный за этот вопрос, наверное, пришлось бы худо. Я на выборах голосовал за него. Странно, прописки у меня нет, а приглашение на выборы принесли…
Недавно Алексей и Александр приняли ислам, сейчас учат молитвы, чтобы совершать намаз.
- Я понял одно: кроме Бога, мы никому не нужны, - грустно бросил напоследок один из них.
Источник: Азия Плюс
А также читайте:
Жара, запах и старые клетки: во что превратился известный зоопарк Душанбе
Недостаточное финансирование вкупе с невыносимой жарой лишили зоопарк Душанбе былой привлекательности.В Таджикистане облачно, кратковременный дождь
Сегодня в Таджикистане облачно, кратковременный дождь и гроза, сообщает Агентство по гидрометеорологии Республики Таджикистан.Трое граждан Узбекистана погибли в результате пожара в Стамбуле
9 октября в результате пожара, вызванного взрывом в микрорайоне Фикиртепе района Кадыкёй Стамбула, погибли трое граждан Узбекистана, сообщило...Консульская служба Посольства Таджикистана в России работает в усиленном режиме
Консульская служба посольства Республики Таджикистан в Российской Федерации в Москве работает в усиленном режиме из-за большого количества обращенийВ Таджикистане открыт доступ к YouTube
Сегодня некоторые провайдеры Таджикистана открыли доступ к популярному видеохостингу Youtube.