50 лет назад в Пулисангинском ущелье Таджикистана прогремел направленный взрыв, перекрывший Вахш и началось возведение самой высокой в мире плотины Нурекской ГЭС, которая до сих пор вырабатывает более 75 процентов электроэнергии республики. О своём участии в строительстве Нурекской ГЭС рассказывает известный гидроэнергостроитель, проработавший в Нуреке более 20 лет, Анатолий Колесниченко, ныне живущий в Украине. 

- Уважаемый Анатолий Иванович, прежде чем начать разговор о Нуреке, я хотел бы поинтересоваться – какой интерес был проявлен к Вашему прошлогоднему предложению избавить Таджикистан от зимнего дефицита электроэнергии за счёт совместной работы водохранилищ Нурекской ГЭС в Таджикистане и Токтогульской ГЭС в Кыргызстане?

– Интерес был проявлен не только общественностью и экспертами стран Центральной Азии, включая Узбекистан, но и Научно-Информационным Центром Межгосударственной Координационной Водохозяйственной Комиссии (НИС МКВК), специалисты которого выразили желание проверить мои расчёты.

Но от министерств и ведомств Таджикистана и Кыргызстана никакого отзыва я не получил. Конечно же, чиновники имеют право на молчание. Но отсутствие реакции на инженерное решение, как мне писали эксперты, может свидетельствовать о том, что к предложению пока не отнеслись с должным вниманием.

- Спасибо за ответ. Но основной разговор сегодня хотелось бы провести с Вами о Нуреке. В каком году Вы приехали на строительство Нурекской ГЭС?

– После окончания учёбы в Одесском Гидротехническом институте в 1958 году, я был направлен на работу в Таджикистан, в трест «Таджиксельэлектрострой», где проработал на строительстве малых ГЭС в Комсомолабадском, Таджикабадском, Джиргитальском и Варзобском районах до 1963 года – вплоть до моего перехода на работу Трест «Нуректаджикгидрострой». Вначале это была работа в Проектной Конторе Треста в качестве начальника отдела спецработ, а затем - начальником техотдела Треста непосредственно на строительстве Нурекской ГЭС.

В то время начальником «Нуректаджикгидростроя» был, теперь уже покойный, видный гидростроитель Константин Владимирович Севенард, которого сменил на стройке его сын Юрий Константинович – при нём были введены в эксплуатацию все агрегаты Нурекской ГЭС.

В начале 60-х годов руководящим ядром и мозговым центром стройки был «десант» видных гидростроителей СССР, прошедших школу строительства Куйбышевской и Сталинградской ГЭС и Каракумского канала. К тому времени у меня уже была практика работы на строительстве Куйбышевской и Саратовской ГЭС на Волге, на Мингечаурской ГЭС в Азербайджане.

Мне посчастливилось работать при всех руководителях строительства Нурекской ГЭС, а их было всего 7 человек, но своим учителем и наставником я считаю именно Константина Владимировича Севенарда, - именно он в значительной степени способствовал моему становлению, как инженера. И с которым я, в силу своей молодости, порой вступал в жесткую полемику, так что уже Юрию Константиновичу приходилось нас «разнимать».

- Существует легенда, согласно которой Пулисангинское ущелье было столь узким, что в годы установления советской власти его перепрыгнул конь Ибрагим-бека - лидера басмачества в Средней Азии. Можно ли верить этой легенде?

- Да, такая легенда существует. В месте максимального сужения берегов Вахша задолго до начала строительства был построен подвесной мост. Но нурекчане знали и о другой, не менее захватывающей легенде. Дело в том, что в самом узком месте русла в паводок река протекает с очень высокой скоростью, образуя водовороты и выбивая в скальном основании колодцы правильной, почти цилиндрической формы глубиной до 3 метров. В этих колодцах оседает тяжелое золото - украшения, монеты, предметы быта и прочие золотые вещи, которые попадали в воду на протяжении многих веков при переправе караванов через эту узкую каменную щель.

И действительно, при разработке котлована под плотину такие вещи были обнаружены - когда наносы в колодцах убирались вручную землекопами. Никто не знает, сколько золота было извлечено из колодцев. В один прекрасный день весь Нурек был взбудоражен этим известием, и мне посчастливилось видеть лишь один предмет в виде головы змеи из золота, с которым меня по дружбе ознакомил один землекоп. Поговаривали, что часть сокровищ «реквизировали» специалисты, охранявшие стройку. Впрочем, это не удивительно – кто что охраняет, тот это и имеет…

- Сегодня основные усилия таджикских гидростроителей сосредоточены на строительстве Рогунской ГЭС. Работают ли в Рогуне специалисты, прошедшие школу Нурека?

- Я помню, как ещё несколько лет назад на встрече со строителями Рогуна, Президент Таджикистана Эмомали Рахмон настоятельно призывал, несмотря на определённые расходы, привлекать опытных специалистов для работы в Рогуне, перенимать их опыт, создавать им соответствующие бытовые условия и возможности для отдыха, вплоть до, по его выражению, «выезда на охоту и рыбалку». Но, насколько мне известно, сегодня в Рогуне опытных специалистов уровня Юрия Севенарда, Николая Савченкова и Семёна Лащенова нет. А это значит, опыт строительства Нурекской и других крупных ГЭС на Волге, Днепре и на Дону в Рогуне должным образом не применяется.

- Известно, что проект Нурекской ГЭС был разработан Ташкентским отделением Московского института «Гидропроект» (в настоящее время «Ташгидропроект»). Вносились ли в проект в ходе строительства ГЭС какие-то изменения?

- Да, изменения были существенными, и они намного ускорили и удешевили строительство. Во-первых, в районе стройки практически не было карьеров камня, который бы соответствовал по крупности и прочности требованиям. Поэтому основной материал плотины (камень) был заменен на песчано-гравийно-галечниковый материал, отлагающийся в виде наносов в русле реки Вахш. Для пригрузки боковых галечниковых упорных призм плотины с большим трудом было разработано и уложено около 5 миллионов кубометров камня, который пришлось искать буквально по «крохам». Большие скальные карьерные экскаваторы ЭКГ-4 «бегали» из одной точки в другую в 10 километрах от площадки строительства. Насколько мне известно геологическое строение в районе Рогуна, с высокой степенью вероятности можно ожидать, что такая же ситуация возникнет и на строительстве Рогунской ГЭС – материал в тело плотины необходимо заготовлять уже сейчас.

Второе принципиальное инженерное решение, которое было принято в Нуреке - материал ядра плотины был заменён с тонкозернистого просадочного суглинка (по существу «пыли») на супесчано-щебенистую непросадочную супесь, способную «самозалечиваться» при образовании трещин и протечек в ядре плотины. На основании положительного опыта эксплуатации плотины Нурекской ГЭС, подобный материал был предусмотрен и в плотине Рогунской ГЭС.

Успеху стройки Нурека способствовала организация кольцевой транспортной схемы по доставке материалов в плотину с постройкой моста через Вахш ниже створа плотины. Эта схема обеспечила непрерывное одностороннее двухполосное движение автосамосвалов, что способствовало достижению максимальной производительности транспорта при сооружении плотины. В Рогуне подобная кольцевая схема не создана, а транспортные автодороги включают туннели, в которых едва могут разместиться встречные автосамосвалы, не говоря уже о возможности обгона, что заметно снизит время возведения плотины.

К удачным решениям можно отнести ещё ряд предложений строителей, включая двухстадийное перекрытие Вахша с заготовкой складов материалов на берегу, с последующим обрушением их взрывом в зону верховой перемычки. Благодаря этим решениям оказался возможным ввод в эксплуатацию двух первых агрегатов ГЭС на один год раньше при недостроенной на полный профиль плотине.

- В прессе 60-70-ых годов писали, что Нурек строила вся страна. Какие силы были задействованы на этой Всесоюзной ударной комсомольской стройке?

- Проектом и строительством Нурека занималось более 40 проектных и научно-исследовательских институтов СССР. Как только стройка объявлялась «ударной комсомольской», она попадала в список строек, куда приоритетно направлялись материалы и строительные механизмы, а рабочим учреждалась надбавка к зарплате. Строительство в разное время посещали видные руководители правительства, деятели науки и искусства. Но нам, строителям понравился один конкретный визит - когда Леонид Ильич Брежнев, посетивший стройку и впечатленный её размахом, установил 30% надбавку к зарплате и нам, строителям, и городским служащим - в основном, членам семей рабочих.

- Анатолий Иванович, а что это за история с «Нурекской ГЭС - 2»?

- Перед отъездом из Таджикистана, осенью 2012 года я предложил правительству республики проект строительства «Нурекской ГЭС – 2» – на реке Вахш, рядом с городом Нурек, с годовой выработкой 500 миллионов киловатт-часов. Для этого предложил использовать свободный напор в 14 метров на участке реки Вахш между Нурекской и Байпазинской ГЭС. Проект поддержал тогдашний премьер-министр Таджикистана Акил Гайбулаевич Акилов, а институтом «Нурофар» разработано и утверждено Технико-экономическое обоснование ГЭС. После моего отъезда, обо мне «забыли», и о дальнейшей судьбе моего Проекта я ничего не знаю. Как и забыли снова пригласить на работу в Рогун.

 - А чем Вы занимаетесь в настоящий период?

- Чтобы скоротать время до начала работ на дачном участке, я разработал предложение правительствам четырех стран Центральной Азии по нормализации их водохозяйственных отношений в бассейне реки Сыр-Дарья, которое назвал  «Токтогульское Водохранилище - Нулевой Вариант». Суть его заключается в том, что в настоящее время Узбекистан и Казахстан страдают от нехватки воды летом, а Кыргызстан, контролируя Токтогульское водохранилище в верховьях бассейна Сыр-Дарьи, копит в нём воду летом с тем, чтобы использовать её зимой для выработки электроэнергии на собственные нужды. В результате воды на всех не хватает и противоречия между странами накаляются. Но об этом – расскажу в моей отдельной статье.

- Задам последний вопрос. Каким Вы видите будущее гидроэнергетики Таджикистана в ближайшие годы, через 10 и 20 лет?

- Если будет реализован мой проект «Энергообменный мост Таджикистан - Кыргызстан», то уже через 2 года Таджикистан сможет обеспечить себя зимней энергией, даже без пуска первых агрегатов Рогунской ГЭС. Но этим проектом нужно заниматься, а не смотреть на него невидящими глазами. На все заданные специалистами вопросы в мою почту anatoli.kolesnichenko@mail.ru я готов ответить и подтвердить ответы соответствующими расчётами.

При благоприятных условиях, через 15 лет может быть введена в эксплуатацию на полную мощность Рогунская ГЭС, но в отношении каких-то «благоприятных условий» я настроен весьма скептически.

Ввод в эксплуатацию первых 2-х агрегатов Рогунской ГЭС, намеченный на 2018 год, по моему убеждению, не решит проблемы дефицита зимней энергии для Таджикистана. В любом случае, значительная часть энергии Рогуна, когда она будет получена в полном объёме, не должна продаваться за рубеж. Дополнительная энергия должна быть использована на внутренние нужды Таджикистана, так как потребности его к тому времени могут оказаться даже больше, чем может предложить Рогун. Говоря о перспективе и сроках, я исхожу из чисто технических факторов, не затрагивая экономические и политические факторы, которые также могут влиять на строительство. Я знаю - не все поверят моим прогнозам на период 15 - 20 лет. Время покажет.

- Спасибо за интересное интервью.

Андрей Захватов

Фото из архива Анатолия Колесниченко.

Источник: журнал "Иктисодчи" (05), февраль 2017