В последнее время в нашем обществе развернулась широкая дискуссия в защиту исторических зданий таджикской столицы. Мы очень надеемся, что голос граждан будет услышан. Между тем не менее важен и другой вопрос - что город получает взамен сносимых зданий? Ведь за 25 лет независимости в Душанбе были построены десятки новых объектов. Насколько они соответствуют современным нормам архитектуры, вписываются ли в общий стиль нашего города?

В редакцию «АП» обратился молодой архитектор Оят ШУКУРОВ, внук известного таджикского ученого Мухаммаджона Шакури, который предложил открыть на страницах  газеты дискуссию на эту тему. Он прислал свои соображения по поводу самого высокого здания таджикской столицы - «Душанбе-Плаза», построенного несколько лет назад в самом сердце нашего города.

НЕОБХОДИМОСТЬ появления живой, трезвой критики для ныне возводимых сооружений очевидна. Потому что только она поможет без излишних эмоций изучить современные здания и выявить в их архитектуре не только ошибки, но и сильные стороны. Это, между прочим, не только направит архитектурную мысль к лучшим проектам, но и поможет понять ценность старых зданий нашего города. В качестве наиболее яркого примера я обращусь к зданию «Душанбе-Плазы». Причины этого выбора просты: оно сооружено недавно, находится в центре города, оно высокое, оно претендует на то, чтобы стать зданием-иконой, и, наконец, оно удивительно плохо построено.

«Общественная функция не восполнена»

КОГДА-ТО на этом месте находился сквер. Допустим, его уничтожение было неизбежным, и эта ошибка уже необратима. Хорошо, в этом случае мы имеем два участка, рассекаемые улицей Бохтар, – один треугольной формы, другой - трапециевидной. Действительно, тут могло быть два решения: можно построить два отдельных здания или же построить одно, заключив улицу в тоннель (как это сделано сейчас). В любом случае функция сквера как места общения людей должна быть восполнена. Это может быть ресторан, бар, кафе или просто сад. Или же все, вместе взятое. Ресторан на 19-м этаже нынешнего здания совершенно из другой категории. Вы ведь не думаете пойти туда с ребенком? Есть ресторан на шестом этаже. Но на улице нет ни одной вывески, о нем сообщающей. Значит, общественная функция сквера не восполнена в новой постройке. И это ошибка.

Мы имеем здание, перекинутое через улицу. Несмотря на наличие «тоннеля», улица Бохтар сейчас перекрыта и, таким образом, выключена из транспортной системы города. Потоки автомобилей не могут проехать по ней, разгрузив проспект Рудаки. Это транспортная ошибка.

Во-вторых, башни комплекса находятся по разные стороны улицы Бохтар. Здание сориентировано относительно этого второстепенного пути. Допустим, в будущем этот путь станет более важным и люди будут воспринимать постройку, глядя на нее по оси ул. Бохтар (правда, если она останется перекрытой, никому и в голову не придет это делать). Но даже с улицы Бохтар силуэт здания совершенно неясен. Причиной тому слишком близкое расположение башен. Две башни сливаются в одну, и ориентированы они на второстепенную улицу. Это концептуальная ошибка.

Из предыдущих двух вопросов вытекает третий. Если улица перекрыта, а башни стоят слишком близко друг к другу, не лучше ли застроить «тоннель», сделав единый стилобат, а вместо двух башен сделать одну? Представьте себе, сколько тепла зимой и сколько прохлады летом теряется через излишние площади фасада. А как бы возросло количество пространства под аренду и доход владельца.

Напрашивается ответ: это здание ошибочно не только с точки зрения городского планирования, но и с точки зрения экономики. Не то чтобы экономика в одиночку приводила когда-нибудь к хорошей архитектуре, но хорошее здание должно быть экономичным.

«Примитивная коробка с отверстием»

ТЕПЕРЬ следует перейти к обсуждению здания как некоего интерьера и его оболочки, то есть того, что принято называть архитектурой. Если взглянуть на «Душанбе-Плазу» с расстояния в несколько кварталов, то силуэт постройки невнятен и двусмыслен. Он представляет собой нагромождение несоразмерных форм. Вдобавок эти формы без какого бы то ни было чувства и понимания усыпаны нелепейшим декором, не имеющим смысловой связи с этими формами. Очевидно, что в стилобатной части декор постройки тяготеет к неоклассицизму (Зеленый театр, здание Министерства культуры). Подобное декорирование может быть уместным, есть множество примеров хорошего неоклассицизма. Хотя правда и то, что, по расхожему мнению, даже хороший неоклассицизм дарует нам каменного мертвеца. И если в образчиках профессионального неоклассицизма этот «мертвец» хотя бы как следует припудрен, то здесь мы обнаруживаем «труп» во всей его обнаженной правде. Что есть «Душанбе-Плаза»? Не более чем примитивная коробка с отверстием, на которую водружены два параллелепипеда с наростами неизвестной этиологии, одаренные сыпью наличников и другой несуразной лепнины. Вообще, закидывание архитектурными «трупами» (иначе современный метод городского планирования в Душанбе не назвать), к сожалению, относится к подавляющему большинству зданий, возведенных или возводимых в исчезающем городе.

Еще больше видишь при близком рассмотрении постройки. Если мы подойдем к описываемому сооружению с северной стороны по проспекту Рудаки, обнаружим аркаду гигантских размеров. Обратите внимание, как простодушно эта ширма прикрывает мертвенность «нагого» истинного фасада, «обогащенного» абсурдными наличниками, и как бесхитростно она соединена железобетонными балками с коробкой здания.

Быть может, в этой аркаде присутствует хоть какая-то функциональность, оправдывающая ее? Возможно, за ней легко спрятаться от солнца? Увы, арки слишком высоки, и от солнца защищают, скорее, старые, но все еще живые чинары. А камень, которым облицована зачем-то приподнятая площадка в аркаде, - полированный, по такому камню опасно ходить. Значит, явно не для этого придумана аркада-загородка. Аркада не является функциональной ни эстетически, ни конструктивно, что и делает ее грубой архитектурной ошибкой.

Так что она в себе несет? Что она поддерживает, сдобренная гигантскими пилястрами (вертикальный выступ стены, – прим. авт.) коринфского ордера (одна из греческих систем  декорирования здания, пример - жилой дом на Рудаки-35, рядом с Академией наук, - прим. авт.)? Очередную коробку с обрамленными наличниками окнами. Если мы посмотрим на угол здания, то увидим три арки, представляющие собой прямоугольные проемы, углы которых скруглены. Это выглядит крайне атектонично, поскольку арка и балка — это два типологически разных конструктивных элемента. Соединение их в один - избыточно и безграмотно.

За аркадой - пространство, исполненное совершенно в другом ключе. С нарочито постмодернистскими колоннами (с капителями, идентичными базам) и недекорированными балками в бетоне. Сочетание столь далеких друг от друга изобразительных принципов разрушает цельность образа постройки.

«Таджики обладают слишком изящной культурой, чтобы наказывать себя такими постройками»

ЕСТЬ еще одно замечание, относящееся не только к экстерьеру, но и к интерьеру. Очень странным образом в античные формы вкрапляются усредненные восточные элементы очень низкого пластического качества. Откуда могли взяться эти элементы? Можно пытаться говорить о традициях, но этот разговор совершенно несостоятелен, нет традиции смешивать ганч с коринфским ордером. Есть колониальный ордер (в разных его модификациях исполнена большая часть административных и жилых зданий на проспекте Рудаки, построенных до 1960-х годов, – прим. авт.), в котором подобные элементы используются. Но будем честными, они аляповаты, чтобы ими пользоваться и дальше. Есть смысл сохранять их как культурное наследие лишь в исторических постройках, как дань истории города.

Декор «Душанбе-Плазы» беспорядочен и низкопрофессионален. Он произведен без малейшего осознания тектонических принципов. Я не настаиваю на том, что надо этим принципам следовать слепо, их можно и нарушить, но осознанно и крайне осторожно.

Список ошибок можно продолжить, но в этом нет никакого смысла, их слишком много, и в итоге они ветвятся, порождая новые и новые.

Чтобы таких ошибок не допускать, надо изучать книги Витрувия и Палладио. Или обмерять немногие старые здания Душанбе, построенные в эллинистическом духе (опять же лучший пример из сохранившихся – Рудаки-35, также стоит обратить внимание на Зеленый театр, – прим. авт.), и черпать сведения о пропорциях и красоте из них. Я отнюдь не имею в виду, что «Душанбе-Плаза» непременно должна быть неоклассической; я утверждаю, что есть множество способов избежать ошибок при проектировании, раз уж ее архитектор избрал  этот стиль.

Есть еще одна вещь, которую наряду с описанными выше можно вычленить из роя несуразностей здания «Душанбе-Плазы». Можно было бы считать ее художественным приемом, но не в этом конкретном случае. Такое впечатление, что окна кто-то заказывал себе в квартиру, да ошибся с количеством, вот и нашел им хорошее применение. Пропорции окон невыразительны, они близки к усредненным пропорциям окон позднесоветского типового жилья. Рисунок переплетов также принят самый простой и дешевый, в том же ключе. В помещениях, имеющих выход на балкон, мы обнаруживаем стандартные г-образные проемы с дверью, смежной с окном. То есть архитектор не проработал проемы и их заполнения, основываясь на единственной известной ему типологии. Окна таких пропорций, рисунка переплетов и качества исполнения должны быть исключены из архитектурной практики в принципе. Только если проект не относится к советскому многоэтажному жилому дому, а заказчик действительно небогат.

Нельзя не сказать несколько слов о качестве строительства и инженерного обеспечения здания. Каждый, кто хоть раз поднимался на смотровую площадку, мог обратить внимание на качество постройки «Душанбе-Плазы». Если на уровне улицы это не столь заметно, то на высоте видно низкое качество строительства. Отслаивающаяся штукатурка и разваливающиеся балясины. Наличники и пилястры исполнены криво.

Все это приводит к горькой мысли, что лучше всего «Душанбе-Плаза» выглядит ночью, особенно если отключить подсветку.

Конечно, глупо противиться течению времени, влекущему за собой увеличение количества жителей Душанбе, а значит, и новое строительство. Недальновидно препятствовать развитию города. Но развитие должно происходить осторожно, обдуманно и с бережным отношением  к прошлому города. К движению вперед надо готовиться, и его надо продумывать. На примере «Душанбе-Плазы» мы видим, как вполне разумная идея погибает от спешки и комичных недоработок, погибает в руках архитектурного невежества. Таджики обладают слишком старой и слишком изящной культурой, чтобы наказывать себя такими постройками.

Но отчаиваться не стоит. Мы можем лучше. Если читатель сомневается в последнем, то попрошу его ответить на заключительный вопрос: «Не мы ли построили Бухару и Самарканд?»

Оят Шукуров

Источник: ИА "Азия-плюс"