Самая южная точка на карте Казахстана – это посёлок Мырзакент в Туркестанской области. До 1996 года он носил другое название – Славянка. В народе его, к слову, до сих пор так и называют.

Аул небольшой, до недавнего времени мало упоминался в СМИ. В 2018 году Мырзакент обрёл новый статус: после разделения Мактааральского района на две части стал районным центром. Но не это отличает его от тысячи других казахстанских аулов.

По официальным данным, в Мырзакенте проживают представители более 34 национальностей. Партнёр «Открытой Азии онлайн» – Informburo.kz – рассказывает о том, как они уживаются.

Таким этническим разнообразием село обязано массовым репрессиям по «национальной линии», которые советская власть проводила в 30-е годы. В ходе этой кампании против «капиталистических шпионов» или так называемой пятой колонны были арестованы, расстреляны, высланы из родных мест сотни тысяч людей. Многих переселили на юг Казахстана.

Приносили айран и говорили «ал-ал»…

Любовь Пасова рассказывает, что в числе депортированных из Ростова немцев была её мама – Эрна Шауберт (на фото с мужем). Вместе с тётей её выслали в Среднюю Азию. Людей везли вагонами, о вынужденном переезде никого не предупреждали, всё происходило внезапно.

– Они успели взять с собой лишь узелки с самым необходимым. Ценные вещи, которые были при них, они продали по дороге и покупали еду. Мои родные смогли выжить здесь за счёт того, что их приняли как родных. Соседки-казашки приносили айран в глиняной посуде, сверху клали лепешку и говорили «ал-ал», то есть «возьми», – рассказывает Любовь Ивановна.

Её отец не был депортированным, он бежал из Кубани сам. После того как его родителей, зажиточных кубанских казаков, объявили врагами народа, четырнадцатилетнего Ивана неравнодушные люди посадили в теплушку и посоветовали ехать «туда, где солнце и фрукты». На юге Казахстана его приютила казахская семья. Здесь он остался жить и впоследствии женился.

Родители Любови Пасовой / Фото из личного архива Любови Пасовой

 

Сама Любовь Пасова / Фото Динары Бекболаевой

Любовь Пасова родилась в Мырзакенте, живёт здесь уже 68 лет. После развала Союза, когда многие местные немцы решили уехать в Германию, она осталась. Женщина полжизни проработала замредактора в районной мактааральской газете, а после закрытия – в школе учительницей немецкого языка. Сейчас она на пенсии, воспитывает внуков, её сын женат на казашке. 

– Я казахская кудағи (сваха, – прим. автора). Когда прихожу в гости, меня по казахской традиции усаживают на почётное место, – улыбается Любовь Ивановна.

Четыре поколения азербайджанцев в Мырзакенте

Недалеко от дома, где живёт пенсионерка, есть небольшая аптека. Сюда мырзакентцы приходят не столько за медикаментами, сколько за консультацией. Владелец аптеки Шекерали Нефталиев у сельчан в почёте. Таких людей сейчас называют «селфмейд», то есть «сам себя сделал». Выходец из семьи фермера отучился в своё время в медицинском университете в Ташкенте, поработал там фармацевтом, а потом вернулся в Мырзакент, открыл свою аптеку, а на днях – и частный медицинский центр. По меркам посёлка, Нефталиев – зажиточный бизнесмен, но несмотря на это, он днём и ночью принимает посетителей с жалобами на здоровье.

Шекерали Нефталиев с посетителем / Фото Динары Бекболаевой

Шекерали-ага – потомок азербайджанцев, депортированных из Нахичеванской АССР (ныне – Нахичеванская автономная республика в Азербайджане). Его деда и бабушку выслали в Казахстан в 1937 году. Вместе с ними – сотни людей. Многие ехали встречать голодную смерть на чужой земле, но обрели родной дом.

– Считайте, я уже третье поколение здесь, мой сын – четвёртое поколение. Родились, выросли здесь. Сами казахами стали уже. В 37-м, когда наших предков депортировали, по 200-300 человек пихали в вагоны, везли их, как скотину. Тех, кто погиб в дороге, выкидывали прямо из поезда. Когда приехали сюда, казахский народ поддержал сильно. Делились едой и кровом. Вот так и выжили наши бабушки и дедушки, – рассказывает Шекерали Нефталиев и добавляет на чистом казахском: – Қазекең болмағанда, бәрiмiз өлiп кететiн едiк («Если бы не казахи, погибли бы все»).

Матери Шекерали 85 лет, она рано овдовела и семерых детей поднимала одна. Работая в поле, женщина смогла дать им всем высшее образование. Братья Шекерали Нефталиева сейчас помогают ему в аптечном бизнесе. Коллектив аптеки, к слову, тоже многонациональный. Мужчина говорит, что трудолюбивые люди в Казахстане без куска хлеба не останутся. Сам Шекерали-ага женат на казашке Бахыт, у них двое детей.

Шекерали Нефталиев / Фото Динары Бекболаевой

Мать Шекерали Нефталиева / Фото Динары Бекболаевой

Греков депортировали последними

Один из немногих греков, которые остались в Мырзакенте, – Константин Караяниди. История депортации его предков на территорию Казахстана так же трагична, как и все другие. Деда Константина и других греков выслали из Сухуми в 1949 году. Без документов, без тёплой одежды, в торговых вагонах.

– Греков последними депортировали. Сначала армян, чеченцев, азербайджанцев, осетин, много народов… На кладбище если пойти – там всех увидишь. Вот так наши предки попали сюда. Многие по дороге умерли, не выдержали. Ехали с одного конца земли в другой, – рассказывает мужчина и иронично добавляет, – с одной стороны, благодарен Сталину, что мои мама с папой встретились здесь в Мырзакенте. А там встретились бы или нет, не знаю.

Константин Караяниди / Фото Динары Бекболаевой

В начале 90-х, когда распался Советский Союз, многие греки устремились на историческую родину, в Грецию. Константин тоже поехал, думал, что за хорошей жизнью, но надежды не оправдались. Постоянной работы найти не смог, и страна показалась ему неуютной. Спустя семь месяцев он вернулся домой, в Казахстан.

Внучка бая

Жанна Кенгерлинская – тоже потомок депортированных азербайджанцев. Кенгерли – это название древнего азербайджанского племени. По словам Жанны, её дед в Нахичевани был знатным человеком. Во время сталинских репрессий семья потеряла всё. Тех, кто остался в живых, выслали в Среднюю Азию.

– Мой дед был большим баем в Нахичевани. Потом его репрессировали, отправили в Сибирь, а его семью – на юг. Здесь в Мырзакенте все азербайджанцы – это потомки репрессированных. Моему отцу два года было, когда его семью привезли сюда. Вначале им всем было тяжело, но потом им здесь помогли, не дали умереть. Помогли пережить голодные времена, – говорит Жанна.

Жанна Кенгерлинская / Фото Динары Бекболаевой

Женщина владеет бутиком с косметикой и параллельно преподает в школе русский язык. Её муж Бахрам занимается продуктовым магазином. Их дети уже выросли, дочь учится в Караганде. Жанна говорит, что в Мырзакенте никто никогда не делит сельчан по национальности. По её словам, никакого в этом секрета нет. Просто потомки тех, кто много лет назад был депортирован, настолько вжились здесь, что чужими их никто не считает. 

 Динара Бекболаева

Источник: "The Open Asia" (Открытая Азия- онлайн)